В процессе решения имущественно-финансовых вопросов лишний раз зашла речь о взаимоотношениях, доверии к ближнему своему, честности и надежности оного и прочих.
Неудивительно, так как суммы, даже гипотетические, в миллион с крючком рублей - не говоря уже о сопутствующих прописках и прочих мелких гадостях формальностях, вроде налогов, внутренних паспортов - вещи, коими не раскидываются в общем и в наше «неблагородное время» в частности; за полтинник внуки бабушек убивают, не то, что за жилплощадь.
С рождения отсутствующие стайные инстинкты, видимо, уберегли меня на жизненном пути от разочарований, обид и необходимости сверять каждое появляющееся в поле зрения существо с составленным на их основании образом идеального врага друга, товарища, собеседника и иже с ними. При всем моем расположении к абстрактным обсуждениям, обобщений в отношении людей - не приемлю. Нет, конечно, я оставляю за собой право... своеобразно ухмыляться при виде представителей тех или иных «группировок», «сообществ», «субкультур», приверженцев тех или иных идеологий, принципов, «выходцев» из тех или иных миров и так до бесконечности. НО: упомянутая ухмылочка всегда имеет отношение к определенному личностному качеству, отнюдь не определяя моего отношения к личности в целом. В чужой монастырь идти мне незачем, а вот посиделки за кружкой глинтвейна (или что кому нравится) могут оказаться весьма душеполезными для обеих сторон. И не последним аргументом на пути убеждения меня в целесообразности подхода, является сдержанность ответных реакций. Каким ни было бы мое личное мнение, делать из него маяк для чужого корабля не имею ни обыкновения, ни какого-либо желания.
Возможно, мне повезло - возможно, наоборот, но некое случайное знакомство оказалось неожиданно прочным. Причем, ни под какие общепринятые определения дружбы или хотя бы товарищества, упомянутые отношения никоим образом не подпадают: практически никаких общих интересов, общего понятия о том, что можно считать развлечением, совершенно разный круг общения, мировоззрение и, по сути, совершенно разные «миры» обитания - «семантическое поле», если угодно. Больше всего сие в моем понимании напоминает идеальные внутрисемейные отношения, хотя определение «вассальные», появившееся в лексиконе некоторое время назад меня вполне удовлетворяет, объясняя заодно совершенно разные системы жизненных координат.
В кои-то веки ОЭ предоставляют прекрасный набор «аллегорий», позволяющих доступно обозначить некие аспекты жизни. Вассально-семейные отношения такие… удобные. И как ни смешно, действительно не ожидаешь подставы, напротив - глубоко внутри ощущаешь даже предположение о подобном немыслимым. Разумеется, не потому, что в сознании намертво прижилось идеализированное представление о второй стороне, о том, что нас объединяет «семантическое пространство», «статус выходца из иного мира» или прочие отношения, которые в социуме принято считать в какой-то степени близкими. Отнюдь. Мы оба прекрасно осознаем, скорее, противоположные... «обуславливающие»: благополучие каждого в той или иной степени, завязано на благополучие второго. Больше не требуется. Так сказать, взаимовыгодное сотрудничество, не обременное абстрактными ожиданиями, свойственными т.н. «дружеским» отношениям.
Естественно, прыгать в огонь или становиться под пули друг ради друга нам вряд ли придет в голову - никто не подвергнет опасности себя и того, что дорого ему, ради спасения сугубо чужого дела. Равно, как никто не станет интересоваться оным сверх того во что сочтет нужным посвятить его второй. В принципе, очередной раз возвращаемся к вопросу военного искусства адекватности, сиречь, умения быть сильнее врага в известный момент отделять личное от общего и частное от цельного, или, если угодно, осознавать факт, что «сиди один на пороховой бочке, второй не преминет поджечь фитиль, будь это необходимо». Этакий парный танец на льду - все исполняемые фигуры требуют строгого содействия между партнерами, а нарушение равновесия непременно обернется падением - решившего осуществить неверный прыжок в частности. Но сольные выступления свободны от подобной зависимости.
И что самое ценное в означенных отношениях - все перечисленное воспринимается как само собой разумеющееся. Не возникает никаких вопросов: согласие ли, отказ ли - все равно. На истину в последней инстанции претендовать мне нет надобности, однако, придерживаюсь мнения, что там, где наличествуют четко определенные требования, списки обязанностей, долгов, вин, способов искупления оных и т.п., ни о какой надежности отношений речи быть не может; из них подобным образом заранее исключается элемент «честности». Двое взрослых людей, прекрасно понимающих нецелесообразность «благочестивой лжи» и посему лет уже за 17 не «пересчитавшихся» в отношении друг друга.