Купила Вилену с зарплаты рубашку и джинсы. Красивые. Одно только печалит: с джинсами я попала в сантиметраж (хотя он утверждает, что они ему малы), а вот с рубашкой по плечам пролетела на размер ровно, надо было все-таки не бояться брать S (хотя Вилен утвеждает, что рубашка нормально). Интересно, это я что-то не так думаю "или лыжи не едут"? Ну и конечно, чеки и этикетки я выбросила сразу за порогом торгового центра, просто по привычке. Про то, что есть нехилый шанс не попасть в размер я даже не подумала. Страдаю.
Попалась тут по наводке очень спорная статья: diary.ru/~dutch-roulette/p192187161.htm И вот что я хочу об этом сказать: да, у всех разные пути и разные возможности. И для кого-то биться головой о недостижимые значимые цели - единственно возможный путь, пока ему не покажут, что можно проще и легче, и с гораздо большим результатом, достигать целей менее значимых, но зато более достижимых. Но, боже мой, как же меня достало смешивание кислого с холодным: есть перфекционизм, а есть невротическое отклонение, нелюбовь к самому себе, нашедшая свое выражение в патологическом перфекционизме и его проявлениях. Есть стремление достигать (и достижение) лучшей цели, не отвлекаясь на мелочи, а есть "мне уже десять минут не говорят, что меня любят, пойду повешусь". Есть злое и жесткое желание делать не смотря ни на что, вопреки всему, но делать и добиваться результата в том, что тебе на самом деле значимо, даже если этот результат будет получен через временное неудобство и боль - а есть те, кто могут делать только пока их хвалят и пока у них все получается, и опускают руки как только их желание не достигается само собой в первый же приступ. Короче говоря, есть перфекционисты - и есть неудачники. И далеко не всегда эти два множества совпадают. Не надо искать оправдание собственной беспомощности в том, что, может быть, и есть патология - в вашем случае, но при этом прекрасно работает у других людей. И кроме того: да, если на одном полюсе выбора стратегии злой перфекционизм, а на втором - меланхолия и уныние, то я хочу с гордостью нести звание перфекциониста. Ничего личного. Так уж вышло. Я не очень добрая и очень не люблю, когда мои ценности пытаются обесценить. Помимо прочего неприятного, я в такие моменты становлюсь мало похожей на нормальную себя, а гораздо больше похожей на то, что поддерживает меня изнутри. Неблагая моя половина, как бы там ни было, ценная и любимая моя половина. Не хочу думать о том, что каждый человек на земле имеет право на личное мнение. Не в этой жизни и не за мой счет.
Апд.: из воспоминаний. Я очень благодарна своей бабушке за то, как она меня воспитала: никогда не было у нас такого, чтобы совершенство считалось наказанием. Наоборот, мне всегда помогали достигать совершенства - любыми доступными средствами. Да, я переписывала тетрадки, но не все подряд "потому что помарка на двадцать первой странице", но только те листы, где действительно были ошибки и грязь и бабушка всегда помогала - диктовала текст, учила раскреплять скобки и аккуратно менять листы. Да, я училась переписывать так, чтобы текст попал строчка-в-строчку - испорченный лист вынимали из раскрепленной тетради, а чистый вставляли вместо него, поэтому нужно было написать так, чтобы не было заметно подмены. Но зато я училась исправлять ошибки с минимальными затратами ресурса - не всю ведь тетрадь переписывать приходилось. И еще училась тому, что проще и выгоднее не совершать ошибок, которые потом ТАК ИЛИ ИНАЧЕ придется исправлять. Считаю такой подход правильным. Люблю ее за это.
Вынесено из ночных разговоров. Потому что twin's real.
посади меня в машину времени, она увезет меня, туда, где я играю в куклы, где собираю каштаны, волосы завязаны в хвост, и веселая беготня, и кот вылизывает крышечку от сметаны.
нынче я испачкала платьице, и никто меня не спасет, ураган сновидений уносит в прошлое. посади меня в машину времени, она меня унесет туда, где я маленькая и хорошая. (c) Лемерт
На самом деле, если есть причины, по которым я все еще здесь (и, будем честными, вряд ли куда-то уйду, если только шанс не упадет мне на голову во всем своем полновесном великолепии; что вряд ли), то это потому что мне абсолютно критично в отношениях с близкими ровно одно: возможность проговаривать все происходящее внутри меня. Не считаясь ни с какими условностями, личными чувствами обоих и прочими нюансами бытия. Не думая в этот момент вообще ни о каких последствиях, потому что думать о последствиях нужно во внешнем мире, на войне, а этот мир - мой собственный и в нем я всегда хорошая. По определению. Остальное можно пережить, даже недостаток банальной заботы и бытового комфорта, даже хроническое рукожопие и патологическую страсть к наебкам - с трудом, но пережить можно, в конце концов, так или иначе, рано или поздно проблема отсутствия бытового комфорта в виду отсутствия места, где этот комфорт можно создавать, решится и жить станет легче. Но вот позволить себе скатиться в отношения, где слово за слово будут наматываться недоговоренности, умолчания и прочие внутренние тайны... нет. Единственное абсолютное точное нет в моей жизни. Единственное, в котором я уверена - оно проверено годами.
«- Есть что-либо, что я должна знать? - Ну… у меня есть любовник, а леди Кристин влюблена в меня. Должен знать что-нибудь я? - Ну… Леди Кристин будет номинально вашей тещей… Но это мое желание, а не моего отца… И, так как вы будете заняты, и я тоже – то я претендую только на половину ваших ночей в моей постели. В неделю.» (с), прости, это и правда гениальная иллюстрация к теме. Но, конечно, если ты совсем против цитаты...
В моем представлении о правильном устройстве мира, отношения, имеющие шанс быть долгосрочными, должны быть простыми как три копейки начинаться не с любви, а с доверия. С возможности каждого проговорить с другим самое сокровенное - от "я люблю нестандартно и плюшки с корицей" до "в четырнадцать лет я убил человека" - и быть принятым с этим. С пресловутого "это ничего не меняет". Любовь к супругу - понимаемая в данном случае как восхитительная животворная эмоция, столь желанная женщинам и поэтам, - придет потом, если в ней будет необходимость, или не придет, если ее можно будет получить и реализовать в другом русле (от материнства до творчества, от работы до адюльтера). Но если доверие есть, отношения останутся как бы там ни было дальше, хотя бы искренней и теплой дружбой. Отношениями. А больше - что еще нужно?
Ну, собственно, все уже давно сказано за меня: "Гекслегабы – самая пофигистичная пара соционики. Габу плевать на то, что там себе думают окружающие о нем (и думают ли окружающие вообще), Гексле плевать на то, что происходит вокруг, и не забыл ли он снять пижамку и надеть костюм; и оба нежно плюют друг на друга, но делают это так изящно, что вы не сразу понимаете, в чем тут цимес. Вот два человека, у которых нет ничего, буквально ничего общего – причем с обеих сторон; один спокоен как удав, другой перманентно весел, причем как в анекдоте: «Где ваша жена находится, когда вы занимаетесь сексом? – Надеюсь, что дома!» Ревность отсутствует как класс, потому что нафиг – все равно не денется, влюбится и женится, и вообще, на свадьбе обещал возвращаться не позже шести утра, вам-то что? Самое интересное, что оба довольны жизнью." (с) Elvira_faery
Ну не могу же не унести. Эпик фэйл, и такой родной, что прямо увы. Ну, не обязательно прямо вот именно в этих направлениях реализации, но принцип же абсолютно такой.
Есенин и Гексли. Есенин долго и упорно развивает в себе творческие способности, не смотря на то, что результаты не ахти, это его не смущает. в 2 квадре круто преодолевать себя, достигать цели не смотря ни на что. Вот Есенин со своей БИ, которая всегда дарит надежду на изменение ситуации к лучшему, долбит (образно говоря) башкой об стену. Гексли смотрит на это со стороны и понимает: долби - не долби, а нифига не выйдет, потому что нет таланта в этом, хоть тресни будет посредственность. Но в то же время Гексли видит талант Есенина в другом - в поэтическом творчестве, от чего тот отмахивается со словами - "пишу для себя". а эпик фэйл в том, что из-за своей надежды на изменения и прогресс в одном, Есенин теряет более вероятную возможность добиться успеха в другом.
теперь обратный эффект. теперь уже фэйл Гексли. Гексли знает что в некоем конкурсе есть 4 призовых места и знает количество участников и потенциал каждого из них. исходя из этого он делает четкий прогноз своих шансов, а так же кто вероятней всего попадет в лидеры. - Есенин же с выводами не спешит говоря : " не спеши, это еще не факт. все может измениться...в прошлом году было 3 призовых места, в позапрошлом- 5, условия меняются" - Гек :"та не,заявлено 4 + еще тот и тот факт подтверждает что будет 4. так что точняк...." эпик фэйл - ситуация таки изменилась, количество мест урезали и Гексли просчитался из-за этого. а Есенин был к этому готов.
Название: Только нежность победит страх Автор: fandom Ice-Pick Lodge 2013 Бета: fandom Ice-Pick Lodge 2013 Фандом: Мор (Утопия) Размер: макси, 42277 слов Пейринг/Персонажи:Клара, Александр и КатеринаСабуровы, Гриф, Юлия Люричева, Лара Равель, Оспина, Анна Ангел, Стах Рубин, Аглая Лилич, Александр Блок, Даниил Данковский, Артемий Бурах, остальные в эпизодах Категория: джен, пре-гет Жанр: драма Рейтинг: PG-13 Краткое содержание: Клара просыпается в разрытой могиле. Ей суждено совершить чудо. Рискнете ли вы дойти с ней до двенадцатого дня? Иллюстрации: И становится землей Примечание/Предупреждения: попытка максимально соответствовать хронологии игры и соответствию оригинальных событий и характеров, однако местами без легкого, не нарушающего основную линию, AU и ООС не обошлось. В части диалогов между персонажами использованы прямые или искаженные цитаты из игры «Мор (Утопия)» Для голосования: #. fandom Ice-Pick Lodge 2013 — работа «Только нежность победит страх»
Ощущать холод степного ветра, который прикасается к коже.
Она сгибает и разгибает пальцы, чтобы узнать, как это — чувствовать свое тело. Она не знает, как это — чувствовать его. Или когда-то знала, а теперь забыла.
Она лежит в земле, над ней — темное небо без звезд.
«Это могила», — приходят в голову ясные и четкие слова. «Я лежу в могиле», — думает она. «Могила — это место, куда кладут мертвых навсегда», — вспоминает она.
«Я живая», — понимает она.
Она садится. Теперь перед ней не темное небо, а почва — осыпающаяся, твердая, сухая.
Степь перед рассветом разворачивается вокруг нее. Запах трав («Твирь», — вспоминает она), запах земли и еще какой-то неуловимый запах, предчувствие его.
Она смотрит на свои руки — тонкие прозрачные ладони, пальцы с обломанными ногтями. С трудом встает на ноги. Подпрыгивает, уцепившись за край разрытой могилы, в которой очнулась. С третьего раза выбирается. Лежит на животе. От влажной травы она начинает чувствовать холод.
Поднимается на колени — неуклюже, встает на ноги.
Тоненькая девочка лет пятнадцати. Грязно-зеленая куртка. Острые голые коленки под короткой юбкой, высокие ботинки. Свитер, наверное, когда-то был полосатым, сейчас его цвет определить сложно. Русые волосы до плеч шевелятся от ветра. Прозрачные, совершенно прозрачные глаза.
— Клара, — шепчет она бледными губами.
Это ее имя — Клара.
Она идет вперед, пошатываясь. Ее обступают могилы.
Могилы обступают ее, могилы расступаются перед ней, она идет, в лунном свете — тонкое лицо. Бледное, на виске бьется жилка. Широко распахнутыми глазами она глядит вокруг.
Так рождаются легенды о призраках, о порождениях Степи, о духах, приходящих извне. Могильные камни, пряный запах травы и русоволосая тоненькая девочка, словно плывущая в холодном осеннем воздухе. Вдалеке мычат быки, начинают стрекотать сверчки. Степь понемногу просыпается.
Клара видит небольшой домик впереди, похожий на сторожку. Клара идет вперед, ее тяжелые ботинки приминают степные травы. Она толкает дверь в сторожку и входит. Внутри — бедное убранство. Стол, две лавки, на одной — молодая девушка, глядящая на нее. Рядом — величественная женщина средних лет: правильное лицо, огромные черные глаза, страдальческая морщина у рта. Девушка произносит:
— Доброй ночи тебе, гостья.
Женщина перебивает ее:
— Откуда ты пришла, девочка? Назовись.
Клара говорит:
— Я Клара, так меня зовут... я увидела огни и подумала, что мне сюда. Я замерзла...
Женщина, словно без сил, склоняется над столом и опускается на лавку. Она кладет лицо на ладони, пряча глаза. Она произносит:
— Я ждала тебя, Клара. Я знала, что ты придешь. Этого не смог бы отменить никто.
Она произносит еще:
— Меня зовут Катерина. Катерина Сабурова. Нам предстоит долгий разговор с тобой.
Клара спрашивает:
— Здесь и сейчас?
Женщина поднимает лицо и с усмешкой качает головой. У нее в движениях чувствуется неожиданная сила вместе с нервностью и чрезмерной подвижностью. Молодая девушка стоит подле нее, почтительно молча.
— Нет, нет. Вот что, Клара, тебе будет лучше отправиться ко мне домой, — говорит властно женщина, назвавшаяся Катериной Сабуровой. — Мой муж Александр предупрежден о твоем приходе. Он даст тебе еды, и ты отдохнешь. Ты ведь совсем устала, девочка. Вся твоя одежда в глине и в чём-то красном.
Клара осматривает себя. Действительно, вся ее одежда вымазана землей. Потом Клара поднимает к лицу свои ладони. При свете видно, что пальцы у нее почти белые, с голубыми прожилками. Под краем обломанных ногтей — черные каемки земли. На самих ладонях следы чего-то бурого и липкого.
Клара говорит:
— Да, это глина.
Катерина кивает:
— Вот видишь. Ступай, не теряя времени. Если ты захочешь вернуться к Ласке, — она кивает на молодую девушку, которая робко улыбается Кларе, — сможешь это сделать позднее.
Клара спрашивает:
— А как мне найти ваш дом?
— «Стержень», это в квартале Дубильщиков. Он стоит на мысе, в том месте, где Жилка впадает в Горхон. Иди вдоль реки на северо-запад и смотри, не переходи через мосты. Узнаешь наш дом по высокой башне.
Клара кивает, не отрывая взгляда от липкой и бурой глины на своих ладонях...
— Я найду.
...Глины?
Клара не хочет слушать совета Катерины, не хочет спешить. Она идет неторопливо, спускается по пологому берегу к реке, долго оттирает песком руки и замывает пятна на одежде. Видит качели на другом берегу. Детские качели. Она идет, садится и начинает раскачиваться — сперва тихонько, потом всё сильнее и сильнее. Воздух свистит. Река Горхон медленно и плавно несет свои воды. Наверху так же медленно, словно отражение тяжелых струй, плывут облака. Сухие желтые листья облетают с деревьев, один падает на короткую юбку хрупкой девочки-подростка, что раскачивается на качелях, замирает там, словно бездомный котенок.
Время плавно течет мимо нее. Клара пытается вспомнить про себя что-то кроме имени. Странные картины вспыхивают перед ее глазами.
Вот твирь, много цветущей твири.
Вот она лежит на отмели реки, и ноги ее тонут в песке и в воде, а руки тянутся к берегу.
Вот она тянет к кому-то руку, но тот ускользает от прикосновения ее пальцев.
Давно уже встало солнце, давно посветлело, но она не идет, потому что тяжело на сердце, потому что понимает: если сейчас переступить порог дома Сабуровых, то начнется неотвратимая история, из которой нельзя будет выйти просто так. И можно, наверное, всё еще можно убежать, уйти в степь, раствориться в ней. Можно, наверное... но нельзя.
Она встает с качелей, лист соскальзывает с ее острых голых коленок, бледных детских коленок с голубыми прожилками. Она идет по городу, она переходит Северный Мост, и Горхон шумит водой под ее ногами.
Клара осторожно стучит в дверь дома, называемого Стержнем, на улице начинается день. Катерина сказала ей, что Александр Сабуров, комендант города, уже не спит, и точно, дверь открывается. Высокий мужчина с суровым лицом, Сабуров годится ей в отцы. Он глядит на нее сверху, со ступенек и с высоты своего роста, Клара стоит внизу, маленькая, словно котенок. Ветер гонит мимо нее опавшие листья.
— Я Клара, — говорит она, но Сабуров не слышит ее. Он, вероятно, предупрежден своей женой о приходе... приходе кого? Клара не понимает, кем считают ее в этом городе, но кем бы ее ни полагали, Сабуров об этом извещен.
— Значит, ты пришла, — раздумчиво говорит комендант, голос у него тяжелый и уверенный, как и он сам. — А ты уже знаешь, что тебе опасно даже показываться на улицах? Ты отдаешь себе отчет в том, что могущественная семья Каиных назначила награду за твою голову?
— При чём здесь я? — тихо спрашивает Клара, продолжая стоять на пороге, и ветер шевелит ее спутанные волосы.
Александр Сабуров глядит на нее тяжелым взглядом.
— Этой ночью, до ее прихода, был убит Судья, глава одной из правящих семей, Симон Каин...
Сабуров говорит, как нашли тело в закрытом Внутреннем покое, куда не мог проникнуть никто посторонний. Как в ту же ночь нашли мертвым врача, знахаря Исидора Бураха.
— Поговаривают, что Симона Каина убила особа женского пола, похожая на тебя. Многие признаки совпадают. Народ, ослепленный местными суевериями, винит во всем мистическое существо, порожденное землей в ночную пору при загадочных обстоятельствах. Что ты скажешь на это, Клара?
Клара вспоминает: красное и липкое на ее руках. Ей становится страшно.
— Я не виновата! — почти вскрикивает она. — Посмотрите мне в глаза... Вы верите мне?
Сейчас она совсем похожа на обычную испуганную девочку.
Сабуров, ссутулившись, внимательно смотрит в глаза Кларе. Прозрачные, прозрачные глаза. Глубокие, как воды Горхона, с прозеленью степной твири. Искренние, честные глаза.
Сабуров отводит взгляд и трет переносицу рукой.
— Сам не понимаю, почему — но отчего-то я верю тебе, — с трудом, словно через силу говорит он.
— Я испытываю такое чувство, будто уже давно тебя знаю. И это вызывает у меня подозрения, Клара — потому что свидетельствует о том, что ты управляешь какой-то потусторонней силой.
Потусторонней силой, вспоминает Клара. Я же умею творить чудеса, вспоминает она. И в этот момент ей становится ясно многое про себя. Ну да, она — чудотворица. Она пришла спасти этот город. Красное на руках?
— Я действительно обладаю непонятной силой! — уверенно отвечает Сабурову Клара. — Это у меня всегда было. Но я считала это благодатью. Это доброе, а не злое...
Клара вспоминает.
— Мои руки обладают даром исцеления. Я умею врачевать наложением рук самые страшные болезни. Я лечила рак. Однажды я даже вернула человека с того света. Все говорили, что я сотворила чудо.
Сабуров пристально смотрит на нее.
— Входи в дом, Клара.
Клара поднимается по ступенькам, оглядываясь. Экое здесь всё чудное. Как расставлено-то правильно, словно под линеечку. Плохо людям, которые здесь живут.
Клара садится на просторный бело-серый диван. Поджала бы ноги, но не хочется расшнуровывать тяжелые ботинки. Поэтому она ставит локти на колени и опускает подбородок в подставленные ладони.
Клара пытается вспомнить, что она умеет. Клара вспоминает:
— Я умею исцелять руками разнообразные недуги. Я умею погружать людей в состояние гипноза. Если они, конечно, сами соглашаются на это. Тогда они говорят одну только правду, отвечая на мои вопросы. Я...
Клара, запнувшись, останавливается. Александр Сабуров внимательно смотрит на нее, прохаживаясь по комнате.
— А почему говорят о девочке, как две капли воды похожей на тебя? Почему о тебе говорят как о той, кто убила Симона Каина?
Красная глина на руках. Песок на отмели Горхона.
— Это... это моя сестра-близнец. Да, вот так. У меня есть сестра-двойняшка, злая... Боюсь, что все эти ужасные преступления совершила она.
«Ох», — думает Клара.
«Впервые в жизни я лгу. Выдумала какую-то сестру-двойняшку... Да только что мне еще делать?» — думает Клара.
Она помнит, как под ее руками вставал исцеленный человек.
Она не помнит, как убивала Симона Каина.
Но красная глина на руках.
— Что же мне с тобой делать, девочка? — тихо говорит Сабуров. — Я бы и хотел тебе помочь, но... Вот что. Если ты и правда чудотворица, у тебя есть лишь один шанс это доказать.
— Какой же?
— Утром на Станции была поножовщина. Двое мертвы, а один на грани жизни и смерти. Вылечи его. Тем самым ты докажешь, что ты — не смерть, а святая.
Сабуров очень серьезно смотрит на Клару. Да — так смотрят на святых.
Я хотела текста по Утопии - я получила текст по Утопии.
Я все еще считаю, что по мотивам игр (не всех, но таких точно) стоит снимать фильмы и писать книги. Глубоко, сильно, живо - с полным погружением в контекст, какое там игре. Автор просвечивает сквозь текст столь явно, сколь естественно , и это делает происходящее еще более живым, хотя куда уж живее. Глаголы-глаголы. Действие-движение. Минимум размышлений над картой внутренней монголии, максимум элемента неожиданности в самопознании. Единственная царапинка - Блок получился то ли слегка ООС-ным, то ли просто не похожим на то, как я лично успела его себе представить по фотографиям и прохождениям. Если формулировать предельно кратко: я ожидала Максогам, а нашла Жуковесь. Что тоже очень красиво, просто к этому не вдруг привыкаешь.)) Ну и в целом: автор, пиши! Классно же получается. Уруру.)
Пользуясь случаем: а где-то еще были авторские фанфики по Утене. Можно наводку? И почему Penguindrum?!
Есть у меня знакомый - из тех людей, что всего добиваются через преодоление. Не так важна цель, как высота препятствия перед ней и усилие, достаточное для прыжка. Кто-то всю жизнь плывет как по ленивой реке - куда вынесет, там и пристроится в теплом песочке. Другой проводит беспристрастный конкурс на самую глубокую задницу, а затем с воплями ищет из нее выход, чтобы при свете дня снова обратить свой испытующий взор на номинантов. А мой знакомый по жизни мчится, лихо перемахивая через барьеры. читать дальше Надо понимать, что этот подход распространяется абсолютно на все. Лучшая должность - та, для которой удалось выдержать миллион собеседований и растрогать детектор лжи. Лучшее молоко не продается в пакете: чтобы получить его, нужно бежать за коровой и доить ее на ходу, причем в идеале это должен быть бег в мешках. Лучшего щенка в помете уже купили, или он стоит как щенок бентли, или его нужно выкармливать мясом южноафриканского льва, занесенного в Красную книгу.
Принцип ясен, не так ли? Самая вкусная конфета всегда завернута в самую трудноразворачиваемую обертку. А конфета без обертки несъедобна вообще.
И вот однажды мой знакомый поехал в Америку. Вернулся ошеломленный. Это все случилось довольно давно, и ошеломиться, перенесясь из провинциального Горького в Нью-Йорк, было не так уж сложно. Но в его случае для потрясения основ мироустройства имелась одна, удивительно прозаическая причина.
Он купил арбуз без косточек.
Задумайтесь.
Арбуз. Без косточек. Подобный продукт селекции попирает самую идею арбуза. Ибо этот плод в его первозданном виде задуман господом, чтобы, отплевываясь косточками и утопая в сахарных глубинах, мы добирались до сладкой мякоти не сразу, а лишь с честью пройдя испытание. По такому же принципу устроена рыба карась. Насладиться ее вкусом можно, лишь истыкав себе пасть мелкими острыми костями. И это правильно. Это разумно. Это соразмерно человеческой природе.
Мой же приятель купил арбуз без косточек. Он выяснил это уже дома, когда две красные половины, ошеломляюще бесстыжие в своем бескостьи, легли перед ним на стол.
Дойдя до этого места в рассказе, мой приятель замолчал. Лицо его было бледно. - И что же? - с любопытством спросила я. - Как арбуз? Приятель поднял на меня взгляд, в котором страдания хватило бы на трех графов монте-кристо, и с непередаваемой горечью сказал: - Вкусный. Уткнул лицо в ладони и зарыдал. (Ладно, не зарыдал, но почти. Почти прослезился).
Человек много лет жил, зная, что удовольствия без преодоления не бывает. И вдруг наткнулся на то, что обрушило всю его систему. Арбуз без косточек. Чистое наслаждение. Без страданий, без мучений, без бега в мешках. Будучи человеком неглупым, мой знакомый экстраполировал приобретенный опыт, и теперь осмысливал свою прожитую полосу с препятствиями под новым углом зрения.
Получалось, что высота препятствий не всегда коррелирует с полученным результатом. То есть в некоторых местах можно было не мчаться, бешено подпрыгивая и преодолевая собственные рекорды, а спокойно и с достоинством идти.
Лучшая работа оказывается по соседству с твоим домом. Лучшее молоко стоит на ближней полке. Лучший щенок сидит в коробке вместе с еще тремя, тоже лучшими.
Как человеку, склонному бегать в мешках по любому поводу и ценить достигнутое в зависимости от количества вложенных усилий, мне иногда приходится напоминать себе, что арбуз без косточек существует. Я даже самоуверенно полагаю, что нахожусь на первой ступени просветления. С этой высоты некоторые предметы и события совершенно четко видны как арбузы без косточек. Правда, у меня есть подозрение, что там, надо мной, простирается вторая ступень. Добравшийся до нее идет по огромной бахче, безошибочно видя каждый арбуз насквозь. (с) eilin-o-connor.livejournal.com/56313.html
Собственно, так они и взлетают: поняв, что результат не равен количеству слез, пота и крови, пролитых за него. По крайней мере для них. (с) Княжна.
«Репортер как-то раз спросил у фермера, может ли тот поделиться секретом своей кукурузы, которая год за годом выигрывала все конкурсы по качеству. Фермер ответил, что весь секрет состоит в том, что он раздает лучшие початки для засева всем своим соседям.
— Зачем же раздавать лучшие зерна соседям, если они постоянно, наряду с вами, участвуют во всех конкурсах и являются конкурентами?
— Видите ли, — улыбнулся фермер. — Ветер переносит пыльцу с моих полей на поля соседей, и наоборот. Если у соседей будут сорта хуже, чем у меня, то вскоре и мои посевы станут ухудшаться. Если я сею хорошую кукурузу, я должен позаботиться о соседях и помочь им посеять такую же. А как уж каждый из нас будет ухаживать за посевами — это другой вопрос.»
Я знаю, что я хочу на 25 лет. Возможность выкроить себе свободное время - и билет вот сюда: DEFIPARIS School. Мне очень нравится их подход к процессу. Очень-очень. Если конечно все именно так, как они пишут, а у меня пока нет повода им не доверять. Люблю профессионалов, фанатично вовлеченных в свое дело.
По-моему у автора получилось удивительно хорошо передать атмосферу, и без контекста даже. Ну и стихуи, конечно. Вчера в ночи читала вслух, пока рядом отчаянно пытались заснуть. Люблю авторские стихуи. ^^
Название: Дуэльные темы Автор: fandom Utena & Penguindrum 2013 Форма: переложение песен из канона Пейринг/Персонажи: большинство персонажей канона | канон «Shoujo Kakumei Utena» (TV) Категория: джен, гет Рейтинг: G Исходники: дуэльные хоралы из ТВ-сериала «Shoujo Kakumei Utena» (автор текстов J. A. Seazer). Тексты и подстрочники на сайте «Utenamania». Размер: 1884 слова Примечание/Предупреждения: По сути, это не перевод хоралов, а самостоятельные произведения по мотивам. Соотносятся они примерно как «Волшебник Изумрудного Города» и «Волшебник Страны Оз». Для голосования: #. fandom Utena & Penguindrum 2013 - работа "Дуэльные темы"
Диос (дуэль Утэны и Сайондзи, 1 серия) When Where Who Which
а кому и ведать, как пахнет смерть, как не мне, а кому и знать, какова зима, как не мне, ибо я есть солнце и свет, горящий во тьме, божество, принесенное в жертву зиме. я священный актер, и я на подмостках распят, а кому и знать, как не мне, что такое ад, ибо я есть священный актер – и я же изгой, я лежу в земле, и тысячи лет надо мной пролетают, не в силах задеть меня, уколоть. мне знакомо бессмертие – и мертворожденная плоть.
…и когда ты приходишь – я тысячу лет как готов: открывается тело мое, выпуская кровь, и она начинает хлестать живою струей. вспоминай. вперед. не бойся и дверь открой, и сияй, и гори, и остынь, и пой,
принося в этот мир революцию и апрель после вечной зимы. и звон. и стартует дуэль, и поет невидимый хор из тысячи ртов: «где? когда? кто?»
Сайондзи (дуэль Утэны и Сайондзи, 2 серия) Nikutai no Naka no Koseidai
так стремительно разматываются миллиарды лет, миллиарды лет от рожденья земли, первая есть вода, и ничего естественней в мире нет, за нею приходят камни, выступающие на мели, это позже будут самолеты и корабли, и ракеты, что космос взрывают, тая вдали, а пока ничего и нет, кроме воды и земли.
и когда из мертвого станет живое, станет для земного предтечей морское, вырастет морское яблоко как предвестник райского непокоя, и морские врата откроются, и морская тень упадет на них. я плыву в океане, я частица палеозоя, я моллюск по имени аммонит.
ничего у меня нет, и не было никогда, одни лишь камни да морская вода, раковина моя - спираль, уходящая в никуда.
Мики (дуэль Утэны и Мики, 5 серия) Spira Mirabilis Gekijou
ибо только театр есть вечность и абсолют, ибо люди несовершенны, ломаются, лгут, только на подмостках возможен приют.
ибо только театр есть геометрически правилен, завершен, ибо суетного и неправильного лишен, ибо здесь лишь идея бессмертия витает у потолка, так кристально прозрачна и так легка. опускаются руки на клавиши, начинается му- зы- ка.
Совершенная реальность, философский камень, взорванный бензобак, и она чиста и от лишнего избавлена, как операционный стол, кораблекрушение, чистая драма.
Музыка, музыка, музыка взмывает упрямо.
Начинается пьеса, порождает ноты рояль, музыка пространство вокруг багрянит, начинается торнадо, и уходит в вечность его спираль, словно у моллюска по имени аммонит.
на подмостках, в нотной бешеной круговерти начинается пьеса о смерти возрождении смерти
я есть свет, ослепляющий апокалиптический свет, космический, пламенный, сияющий свет, я дитя рассвета, я небесный клинок побед, я есть ангел, пришедший из космических сфер, люцифер.
я есть тьма, я полярная арктическая зима, неизбежность смерти; бесконечный и ледяной космос, отверзающийся за спиной. я есть ночь, и я же есть смерть, и я же есть ад, где всегда темнота и все голоса молчат, после мук открывается выход – прижмись к экрану – выход в нирвану.
я есть тьма и свет, я есть звезды и темнота, я начало, и я – подводящая финиш черта, я мужчина и женщина, ангел и дьявол, я верх и низ, но слепыми руками все шарю и шарю близ своего лица, но вокруг одна пустота, между светом и тьмою одна пустота, и вокруг меня, и внутри – одна пустота, оглушительная первобытная пустота.
Нанами (дуэль Утэны и Нанами, 10 серия) Last Evolution
так развивается мир, начиная с подмостков сцены, с создания галактики из тумана, вечная иллюзия тлена, в ощущениях данного.
часы, дающие ответ на любую загадку, лучше, чем любые зачарованные блюдца. запрокинуть голову. ярко и кисло-сладко. эволюция.
так порождает мир тебя и меня. детская коляска на краю бессмертия. эволюция. время расти и время меняться в космической круговерти.
нет тебя и меня отдельно – есть вечный некто, состоящий из двух рождений, не привязанный к одному из субъектов, роняющий две – одновременно – тени.
земля, выпускающая тумана космы, музыка, ударяющая все чаще и чаще. мы с тобой – млечный путь, тропа через космос, без прошлого и будущего, существующий в настоящем.
мы с тобой – двое детей среди бесконечной тени, одиноких детей в театре, что надо всем смеются.
так наступает время космических изменений. революция.
Тога и Утена
1.Тога против Утены (дуэль Утэны и Тоги, 11 серия) Fuuin Jubaku
ничему не верь, мы дети, играющие среди лугов, вот течет река, а вот и тени от облаков, ненаписанное заклятье, незыблемая печать, раз, два, три, четыре и пять, закрывай глаза и иди искать.
человек есть только человек, без чуда и волшебства, все остальное – наша игра, бесконечные фантазии, придуманные слова, маски из серебра.
днем я вижу а ночью нет ночью вижу а днем я нет анаграмма, игры, пустые мечты.
их источник – ты.
2. Утена против Тоги (дуэль Утэны и Тоги, 12 серия) Nanibito mo Kataru Koto Nashi
нечего говорить, некому говорить, не о чем говорить, я иду, и под моими ногами нить, я актер и канатоходец, и я иду, и гляжу на далекую сияющую звезду.
под семью печатями тьмы мой вчерашний день, я иду по канату – нигде я сейчас, нигде, и мой завтрашний день – театр, темнота в ожидании света, только так я могу пройти через бездну эту, только так я могу стать кем-то, стать чем-то.
поднимаю шпагу. начинается танец над бездной. рожденные в сиянии, мы будем сиять и исчезнем.
Канаэ (дуэль Утэны и Канаэ, 14 серия) Fujingenkon Gattaijutsu
дыхание ада оседает паутиной на стену, расползается запахом подгнившего сена, мертвые куклы с распоротыми животами выползают на сцену.
и божественные духи спускаются в этот сад, и с адскими духами они говорят, если увидишь – лучше отведи взгляд.
есть на свете тайна за пределами познанья людей, не касайся ее, отвернись быстрей, страх убьет тебя, если ты встретишься с ней.
Кодзуэ (дуэль Утэны и Кодзуэ, 15 серия) Kakuu Kakokei Majinai
посади меня в машину времени, она увезет меня, туда, где я играю в куклы, где собираю каштаны, волосы завязаны в хвост, и веселая беготня, и кот вылизывает крышечку от сметаны.
нынче я испачкала платьице, и никто меня не спасет, ураган сновидений уносит в прошлое. посади меня в машину времени, она меня унесет туда, где я маленькая и хорошая.
Сиори (дуэль Утэны и Сиори, 17 серия) Chikuu wa Jinbutsu Chinretsushitsu
зеркало идет рябью, когда я прикасаюсь к нему, улыбается мое отраженье в прозрачном дыму, кто из нас с ним кого уведет во тьму?
затерялась в призрачном мираже ли я? близнецы ли мы, неразрывные отражения? прикасаюсь губами к зеркалу. чувствую жжение.
свет отбрасывает тень, создавая меня и меня, отношения отражений, не коснуться и не обнять. кто я для тебя, моя зазеркальная? враг? любовь ли? родня?
Микагэ (дуэль Утэны и Микагэ, 23 серия) Watashi Kuusou Seimeitai
человечек, идущий по краешку тротуара, полная луна – как серебряная тиара, в раскаленной тьме рождаются куклы для кукольного театра.
туловища тряпичны, лица округлы, что бы я ни делал, я просто играю в куклы, происходит пьеса. я просто играю в куклы, дергающий за ниточки воображаемый кукловод, музыка, музыка, музыка по театру плывет, и она, как небо, прозрачна и голуба. я играю в куклы, я есть сцена, и зеркало, и судьба, потому-то нет у меня ни имени, ни лица, я воображаемое тело в ожиданье конца, обреченное живое тело в ожиданье конца, невидимая, неосязаемая душа. пьеса кончается. она была хороша.
Сайондзи (дуэль Утэны и Сайондзи, 25 серия) Virtual Star Hasseigaku
пустота внутри меня, пустота, я человек в пустыне, через меня проходят года, я стою, запрокинув голову, я гляжу, как на свет приходит звезда.
это есть начало и есть причина, зажигается в пустыне одна из песчинок, это есть тычинка и пестик, яйцо в гнезде, я стою среди темноты и тянусь к звезде.
и я лечу за ней среди холодных планет, где неотличимы небо Марса и небо Луны, где все небеса одинаковы и темны, и на самом-то деле никакого движения нет,
ибо есть на свете лишь ярко мерцающая звезда, все остальное – одиночество и темнота, ничего больше нет и не было никогда.
Мики (дуэль Утэны и Мики, 26 серия) Heizoku Uchuu ni Fumetsu Koutei
так рождается мир в алхимическом браке серы и ртути, в раскаленном тигле, на одиннадцатой минуте (щелкает секундомер), идеальный мир, пожирающий собственный хвост, красный уроборос.
так сгорает ненужное и превращается в дым, так земное становится неземным. так горит за спиною последний мост, красный лев кусает себя за хвост.
новый мир, состоящий из крови и горючей воды так рождается он в сиянии новой звезды, так умирает человек и рождается бог, император небесный, сияющий солнцем чертог, выше всех смятений и всех тревог, совершенен, внечеловечен, бесстыдно наг, существующий в прошлом, будущем и настоящем, бесконечное солнце, бессмертный ящер, древний танец корабля на морских волнах.
Рука (дуэль Утэны и Руки, 28 серия) Tenshi Androgynous
и если на краю гибели меня спросят, что есть любовь, то я скажу, что это быть одновременно двоими. это значит – быть одновременно тобой и собой, это значит – неважно, я или ты, несущественно имя, потому что нет ни тебя, ни меня, а есть возносящийся ввысь андрогинный двуполый ангел, гермафродит. ибо все, что нас окружает, раздвоено – присмотрись: вот приходит ночь, а вот и солнце горит, так с душою слиты тело и кровь. да, вот так, говорю я, это и есть любовь. говорю тебе на краю темноты, есть двуполый ангел, мужчина и женщина, я и ты, он летит в небеса, что сияют белым, две головы, два тела, одинокая пара. яркий бессмертный свет.
ничего, говорю тебе, ничего, ничего больше нет.
Дзюри (дуэль Утэны и Дзюри, 29 серия) Watashi Banbutsu Hyakufushigi
ныне я пою хорал человека, ныне я пою о руках, волосах и шее, о груди и ногах, ничего нет прекраснее и страшнее, человек есть конец и начало, альфа есть и омега.
отражение в зеркале, черная фигура на белом фоне – это герб на щите, подготовленном к обороне, человек есть тайна, заточенная в алом бутоне.
человек есть цветок и животное, роза и крест, тот, кто прошел через ад и воскрес.
ибо я есть все тайны мира, и я есть огонь на углях, сквозь меня прорастают розы, так как плоть моя есть земля.
потому я пою тебе песню о руках, лице, волосах, ибо внутри человека сокрыты все чудеса, цветочный алмаз, плененное чудо розы, истина, спрятанная внутри. человек, открывайся навстречу солнцу. гори. гори! ибо лишь в человеке есть чудо и волшебство, ибо я есть все тайны мира и все чудеса его.
Тога (дуэль Утены и Тоги, 36 серия) Guui Guuwa Guuest
так наступает апокалипсис, расцветая черным цветком, рушится облачный замок, как карточный дом. лемминги собираются в стаи, бросаются в море и тонут в нем.
так говорит пророчество: подготовься и умирай. перед нами открывается рай. потерянный рай.
потерянный рай для тех, кто отчаялся, кто заранее проиграл, поднимается торнадо, закручивая спираль, и ломается шпага моя, и вступает хорал.
ничего не надо, плоть наша соткана из пустоты, мы уйдем и растворимся в предвечном свете. на пороге апокалипсиса, утратив мечты, можно сидеть и играть, как дети.
я старый планетарий, городские часы, на моем лице выступают капли росы, я дергаю за веревку, и идет колокольный звон на восток, и на север, и на каждую из сторон, двенадцать учеников на меня глядят неподвижным кукольным взглядом. немой парад. двенадцать учеников. двенадцать созвездий – да будет так, ибо я зодиак. я вращающееся колесо, и я связь времен, от колоколов по земле расходится звон, в теле моем поднимаются сотни башен. внутренний ландшафт, совершенен и завершен, страшен. внутренняя утопия, тайна смерти скрыты во мне, бесконечный театр в круговерти теней, скрипят мои шестеренки и пружины мои влажны, я вращаю время в этом древнем городе от солнца и до луны. я есть реальность. я есть однообразие. я есть мир. я есть городские часы, и город, и власть над людьми.
нет меня, нет меня. я потерянное звено. я не связана с этим миром. во мне темно. вот огромный космос, стоящий вокруг стеной, нависающий надо мной, и я медленно падаю, словно в глубокой воде я, раскинув руки, кружусь в пустоте.
я потерянное звено, я не связана здесь ни с кем, каждый из рожденных безнадежно глух, беспросветно нем, каждый из рожденных умрет и исчезнет, растворится в космической бездне, нет меня. нет меня. никогда меня нет. я плыву в течении тысяч лет, я не чувствую своего лица, не чувствую рук и ног, каждый из рожденных беспомощен, одинок.
но зачем-то находится тот, кто поднимает клинок. кто говорит: ничего нет вернее сердца, кто говорит, что туман рассеется, кто говорит: идем, я покажу тебе ветер, траву и камни, кто берет за плечи теплыми живыми руками, кто обещает вместо космоса небесную синеву, я смеюсь и не верю, потому что такого не случается наяву, но я поднимаю руки и паутину рву.
и взрываются старинные часы на башне, и оседает пыльная взвесь, и я исчезаю, и нет меня больше здесь, и, исчезнув, я смеюсь, цепенею, пою, живу.
Я хочу быть хорошим и прошу указать мне путь. И это все. Я тону в водовороте сомнений, и рука моя, вырвавшись в последний момент на поверхность, не находит соломинки, чтобы ухватиться. А ведь то, что мне нужно, ничтожно мало, и слово, что мне поможет, проще простого. С некоторых пор я придерживаюсь в своих поступках определенного курса, направления, которое мне казалось разумным, а теперь не нахожу покоя. Боюсь стать жертвой заблуждения, ибо по сей день, что бы я ни делал, все получалось плохо. Я совсем потерял надежду, потому что мои рецепты доброты никогда не приводят ни к чему хорошему. Мои весы подводят меня. Есть нечто мешающее мне безошибочно подобрать формулу добра. Всегда примешивается какая-то частичка от лукавого, и то, что получается, взрывается прямо у меня в руках.
Господи, где только берут таких людей? "Заплати мне как минимум 5 тыс. или все на похоронах узнают, кто ты такой" Цитата. Будто бы без нее никто не знает, а я безмерно дорожу чужим мнением на свой счет. А ведь не будь этого письма, я действительно что-нибудь да отдал бы ей за один факт, что была там, где должен быть я. Вот только не так. Умиление.
Вообще все довольно нежизнерадостно, но что уж теперь. Теперь уже даже не страшно. Зато у меня есть План. И мы не будем думать о том, под чем был автор этого плана в момент составления и чем оно обернется в итоге. Все должно быть хорошо. Я так решила.
Быть храбрым это не значит ничего не бояться. Быть храбрым значит бояться и все равно делать. Усомнитесь - убьете сами себя.
@настроение:
Камикадзе - легчайший из тех, кто в пути
На общагу давно опустилась ночь. Габ дремал на нижней полке массивной двухъярусной кровати, Гек мирно стучал по клавишам ноутбука у стола... А потом в дверь нерешительно постучали.
- Диктатура? - Гексли обернулся, недоуменно глядя на Есенина. - В Дельте? - Ну, у вас же Штирлиц! Он заставляет работать, всё время несётся куда-то и попробуй только не сделай как он хочет... - Да ты чего? - Гек расхохотался. - Он же всё, что надо лучше нас делает сам! А мы только помогаем - и все довольны! Это у вас там - точно диктатура: Макс с Жуком сказали - все делают, и только Гамлет валяется в истерике, что им, таким прекрасным, бессовестно помыкают. - Жуков совсем не такой! - возмутился Есь, - Он... - Белый и пушистый, ага, - хмыкнул Гексли. - Только Дост, почему-то от него постоянно прячется. Интересно, почему? - Потому что нежная и трепетная фиялка, - презрительно фыркнул Есенин. - Вот уж кто бы говорил... - О чём базар, ребят? - полуоткрытая дверь в комнату открылась совсем, и в проёме образовалась величественная фигура, увенчанная высокомерно-ехидной мордой. читать дальше - Да о диктатуре, - хмыкнул Гек, переводя взгляд с Лирика на новоприбывшего. - Есь вон утверждает, что у нас в Дельте она растёт, цветёт и колосится под игом Великого и Ужасного Штира. - Это который на прошлой пьянке с Жуковым за Доста целовался? - заржал Политик. - Не-е, диктатура - это когда Драй по пьяни мораль читать начинает. Или когда Джека застаёт за чем-то небогоугодным. Всех нас собирает и начинается разбор полётов... В процессе Джек сдаёт нас и Драй на неделю самоотверженно лишает всю квадру алкоголя и сладкого. - Что-то мне подсказывает, что безуспешно, - хмыкнул до сих пор пытавшийся казаться незаметным за подушками Габен. - Угу... - раздался из-за спины Наполеона тихий меланхоличный голос. - У них с Джеком заначки по всем углам распиханы: всех даже Драйзер не разыщет. При всей его дотошности... У вас соль есть? Я Напа за ней посылал двадцать минут назад. - Есть, держи. - банка с белым кристаллическим порошком химического состава натрий-хлор благополучно перекочевала в высунувшуяся из-за наповского плеча длинную костлявую руку, владелец которой, получив желаемое, поблагодарил Гексли и обратился уже к дуалу. - Через пять минут - полночь. Если не успеешь - спать тебе на полу в коридоре. - Почему? - Габен даже глаз приоткрыл озадаченно. - Выгонишь? - Не, Драй комендантский час ввёл. Счастливо. Баль торопливо удалился. Вслед за ним умчался и Нап. Судя по грохоту в конце коридора - не успел, но смутило это его мало. - Завтра опять будут переустанавливать дверь. - вздохнул Габен, закапываясь обратно в подушку. - А Жук ничего не скажет на тему того, что ты у нас так поздно? - Гексли снова обратил внимание на позднего гостя. - Нет, - резко качнул головой Есь. - Мы поссорились. - И ты терпеливо ждёшь, пока он приползёт на коленях умолять о прощении? - скептически вопросил Советчик. - Смею тебя заверить - он на это в принципе не способен. А две выбитых двери на этаже - это уже много. Тем более, что Габ... - договорить он не успел. Раздавшийся внезапно грохот заглушил все остальные звуки. Дверь вылетела вместе с одним из косяков. Жук, стоящий на пороге, излучал такие осязаемые волны гнева, что Советчик ме-едленно, стараясь не делать резких движений, попятился к окну - самой дальней от двери точке. - Где Есь?! - рыкнул Маршал, окидывая комнату яростным взором. Искомый нашёлся под дверью: слегка пришибленный, возмущённый этим обстоятельством и с готовностью страдающий по этому поводу. - Я его забираю. - Да не пойду я с тобой никуда. Отпусти меня сейчас же... - Лирик хлюпал носом, но от Маршала упорно не отлеплялся. - Вы уйдёте отсюда сейчас же. Оба, - спокойный, слишком спокойный голос прозвучал неожиданно для обоих, но не для сжавшегося в углу комочком Гека, - И больше не появитель в этой комнате никогда. - Не понял, - поднял голову Жуков. - Это что - наезд? Ответа не последовало. Мастер просто подошёл к Жукову и, не обращая внимания на сопротивление, просто-таки вышвырнул его из комнаты, мимо ошалевшего от такого зрелища вахтёра.
- Шёл бы ты отсюда, приятель... - вздохнул, едва удерживая рвущегося снова в бой Жукова, Штирлиц. - Габ сейчас не в себе - сам не ведает, что творит. Завтра жалеть будет, а сейчас вполне способен тебя по стенке раскатать. - Этот-то увалень? Не-ет, он мне за всё ответит! Штир вздохнул и посмотрел на сползающее к его ногам бесчувственное тело. - Что вы сделали с моим Маршалом? - Есь возмущённо врезал Администратору в живот. Тот согнулся и констатировал: - Ещё один идиот... - и добавил, удерживая его кулак, - Жизнь я ему спас...
А в комнате с выбитой дверью у окна стоял на коленях, обнимая испуганного дуала злой до чёртиков Габен. И Гексли в его руках думал, что диктатура там или нет, а Штир заботится о них... и это главное. И Геку совершенно пофиг, как это называется.
Уровень пиздеца зашкаливает. Лиадан, я говорил, что заберут собак домой, маленькая помрет? Так вот - померла. Подозрительно скорбно-молчаливый габен перед уходом все-таки решил заговорить. И я осознал по какому случаю в пепельнице обнаружилось вчера вечером больше десяти окурков. За максимум полчаса от его приезда. лирическое отступлениеПосмотришь так на процесс размножения животных в этом питомнике, диву даешься как только вся бесхозная толпа умудряется постоянно производить на свет столько щенков. Видимо, "смысла жизни" у них побольше будет. Я говорил, что собака беременна (а еще раньше - что домой ее пора везти - во избежание). Линн говорила, что остался еще щенок (тут я честно нифига не способен определить сам, вот и просил пощупать знающего человека). В первом случае меня выслушали и сказали, что сейчас работают, во втором, что после родов всегда кажется, будто кто-то там еще есть. Уверенно так. В трубку. Ок. Забрали их домой, естественно, только на следующий вечер. В почту заглядываю как в гороскоп: и чего там у нас сегодня напророчат? В смс - как в билайновский хамелеон: и сколько раз еще ты произвольно включишься?
Когда ставишь все на одну карту, когда играешь вабанк или поднимаешь револьвер в русской рулетке у тебя есть огромное преимущество перед всем и вся, что остается за чертой. Когда делаешь шаг по воздуху по-над бездной, оставляя позади пожарище, казалось бы, столь извечных, сколь нерушимых мостов, не остается места для сомнения. Ты можешь схитрить, сыграть не по правилам, обмануть, в конце концов расправить черные крылья; ты можешь выиграть. Ничего больше, ничего меньше. Если тебе выпало решать о чужих жизнях, когда ты единственный, кто может хоть что-то сделать, сложно придумать действие глупее самопожертвования. "Когда падает самолет, первыми маски одевают взрослые и только потом надевают их детям".
В общем это я набирал вчера, после очередного акта фамильной драмы. Сегодня могу сказать, что обожаю свой старый телефон, который совершенно самостоятельно подвис именно тогда, когда мне названивали и закидывали смс-ками герои второго плана. Раскадровка. Для себя. На память. Бабушка в больнице, ее оперируют, прогнозы плохи. Кое-кто все еще пытается шантажировать. Благо мне доподлинно известно (не даром шатался по соцслужбам однако), что человека без польской прописки никто не найдет и искать не станет. Про попытки давления на мораль я вообще скромно молчу. Я белый и пушистый ровно до тех пор, пока встречные не встанут на моем пути. Дальше я уже просто южнорусская овчарка. Самое смешное - сказав, что на руках у нее нет документов, тетка перекрыла всякую вероятность моего приезда. Просто показаться на похоронах мне не требуется. Братец пропустил уже дважды такое мероприятие, мы с ним вообще-то похожи. Без перехода на личности - мое присутствие там совершенно абсолютно ничего не меняет.
Трэш, угар и содомия, как говорит молодежь. C'est la vie.
Процесс "дохождения до ручки/точки/края" нельзя отследить полностью. Он похож на кардиограмму, заметны только верхние его пики. Изнутри и снаружи. Это же процесс. Когда офисный хомяк берет калаш и расстреливает своих коллег - он ведь не сегодня с утра так решил, заскочил по дороге на работу в ларек, купил ствол и выпилил всех неугодных. В нем это было давно. Он сколько то времени назад купил оружие. Он как-то дошел до этого. Или человек выходит на обед и уезжает в тундру к шаманам. Или продает квартиру здесь и покупает у моря. Просто в один день человек просыпается уже пришедшим на контрольную точку. Смотрит с нее и наконец вместо того чтобы пиздеть, начинает делать. И его жизнь меняется. Это не озарение, не катарсис, не поют ангелы, нахлобучивая венок на голову прозревшего. Оно появляется внутри. Есть, вызрело, оформилось, стало. Говорят "я просто понял, что больше так не могу". Или "мне стало ясно, что я больше так не хочу". Вроде так - раз и стало, а за этим процесс. Годы. И если пробуксовать, протупить на этой точке - то время уйдет, съедешь обратно вниз и процесс придется начать заново. А снова придя на ту же точку, сказать - твою мать! Я ж тут уже был! Почему три года назад я ничего не сделал и съехал обратно?! Испугался. Зона комфорта. Страшно новое. Об этом килотонны мотивационных картинок и текстов. Все они могут быть скатаны в трубочку и сунуты в задницу тем манимейкерам, которые их постят "открывая глаза" тупым офисным хомячкам. Вот смотри, чувак. Путевка в бойцовский клуб. Выиграешь ты или проиграешь, неважно. Ты не вернешься, вернешься не ты. Ну?! Ты же хотел изменить свою жизнь, читал пицот пабликов и думал что? Правильно, "завтра". А давай сегодня? вот сейчас и здесь, а? Подними свою жопу и сделай хоть что-то, чтобы хоть на миллиметр стать ближе к тому тебе, который не спит. Не пизди о том, что хочешь сделать в волшебном завтра, а просто сделай. Сейчас. Ой нет? Денег нет, пиво вечером запланировано, кредит платить надо, а вообще холодно на улице. Помоги себе сам на контрольной точке сделать шаг вперед, а не сползти обратно - хоть раз в жизни ударь в челюсть того себя, который сидит в теплой зоне комфорта и пни его под зад.