Попутно перечитываю ПоКХ. Как и прежде, изумляюсь: люди такие люди, даже если они нелюди. Лирично-цинично. Впрочем, у этой книги есть еще один большой плюс - оно очень подвигает на рукотворчество. Родился браслет, простенький и без изысков, но очень теплый на ощупь.
Живу с непроходящим ощущением спирали бытия. Витки идут очень близко, почти вплотную. Это так странно и не всегда приятно, но мне нравится. Пафос-пафос, о да. И тем не менее.
Я люблю того кто держит в руке ключ от дверей, что всегда на замке, кто знает маршруты ночных поездов до дальних городов. Я люблю того, кто видит мой цвет, кто рядом со мной, когда меня нет. И слезы мои - его глаза, как соль на парусах.
Второй день хожу как на иголках - то ли взлечу, то ли разревусь от неизбывного счастья. До боли и острейшего удовольствия. Люблю. Круг замкнулся.
Феаноринги и ненависть Нашла недавно свой весенний текст, не могу не перепостить ) Писан он был по ссоре с моим любимым и всепонимающим старшим братом Гвайтимо, и это как раз тот случай, когда я благодарен и за конфликт, и за примирение. Я очень люблю моего брата.
Феаноринги и ненависть
Писано в ответ на текст o-driscoll "Феаноринги и любовь" Дисклаймер: не мое, не претендую. Предупреждение: бешеный Первый дом.
Мой старший брат, Майтимо, удерживает это внутри своего лица, стыло глядя в одну точку. В это сложно поверить, но после возвращения труднее всего ему было не есть суп или писать текст, а не хватить кулаком по столешнице во время военных советов. Несколько раз он успевал остановить руку, но несколько раз - нет. Я никогда не видел, чтобы он вскрикнул от боли - только что плюется кровью, стаскивая с себя промятый чьей-то гардой шлем. Мой брат Майтимо ненавидит больше всех нас, но молча. Я так не могу.
Мой второй брат, Макалаурэ, уходит прочь: на морской обрыв, в лес, в степь. Я не знаю, чем он там занимается - он никому не позволяет следовать за собой. Впрочем, можно предположить, что на он резко, ни с того, ни с сего, останавливается и остается так - молча вперившись в пространство своими прозрачными глазами, до белых костяшек сжимая опущенные вдоль тела руки. Мой брат Макалаурэ не пишет злых стихов и никого не оскорбляет текстом. Я так не могу.
Мой любимый брат, Куруфинвэ, ненавидит в кузнице. Вы очень зря сейчас так похабно улыбнулись - от ненависти получаются самые лучшие клинки. Куруфинвэ всегда был серым часом, какой бывает задолго до рассвета. Небо тогда еле сочится сквозь древесные ветки и оконные рамы, и это тоже молчание. Так молчит нетронутый лист металла или открытый меч под полой плаща. Кинжалы моего брата, рожденные ненавистью, острее и изящнее простых. Они блестят, как последняя смертная секунда. Я так не могу.
Мой четвертый брат, Карнистиро, ненавидит громче и разнообразнее нас всех, вместе взятых. Он орет, ломает, переворачивает, до вывихнутых суставов умеет заломить руки и с хрустом давит в ладонях стеклянные бокалы, рассыпая по полу капли своей крови. Он говорит так обидно, что на месте Даэрона или Айканаро я бы давно вызвал его на поединок, чтобы распороть артерии на горле. Но Даэрон и Айканаро опасаются, больше того - в глубине души они чуют, что он прав. Мой брат Карнистиро умеет сказать правду в самой жестокой форме, какая только у нее есть. Я так не могу.
Мой пятый брат, Питьяфинвэ, долго не ненавидел. Новый континент поправил это: мой пятый брат научился язвить и плести интриги. Он плохо владел мечом - я сделал ему копье. Легкое, тонкое копье, на которое он нанизывает военную дичь, словно на вертел. Питьяфинвэ ненавидит изящно - так же изящно, как любит, танцует и разговаривает. Я так не могу.
Мой шестой брат лучше умеет сострадать, чем ненавидеть. Когда на Северный берег принесли моего старшего брата, он долетел туда первым и пять суток просидел на табуретке у входа в шатер, внутри. На шестые сутки я взвалил его на плечо, как мешок с зерном, и унес. Он сопротивлялся, как дикая кошка. Я хорошо умею сострадать, но не могу выразить это.
Я тоже ненавижу. Последнее время - разнообразнее, чем обычно. Ненависть и бешенство поднимается клубком из моего солнечного сплетения и перехватывает дыхание мягким влажным жгутом. Мне хочется сгрести эти черные косы и дернуть сильно, так, чтобы заныл скальп. Впечатать окованным сапогом ему в поясницу, чтобы вылетел с порога, и больше не поднимался по нашим ступеням. Его отец носит нашу корону. Его главное занятие - наш старший брат. Я понимаю все в отношении его поступка. Но иногда я просыпаюсь среди ночи , и мне хочется его убить. Я умею ненавидить. Понемногу - как все мои братья. Орать и метаться, как Морьо, молчать, вперившись в пространство, как Кано, насаживать на копье, как Питьо, до седьмого пота зло колотить молотом в кузне, как Курво, плеваться кровью, как Нельо и терпеть, как Тэльво. Мы все из одного теста, и я не понимаю, что среди нас делает этот нолфинг. Он не умеет ненавидеть - он умеет только жертвовать собой. Он долго не проживет. И мне жаль его. Потому, что ненависть - это тоже такой талант, которым кое-кого обделили.
Господибожемой, моя чудесная женщина лежит пластом с температурой, кашлем и кучей таблеток. Пусть она поправится, а? *внезапно подумалось - а вот у старшего поколения сейчас была б уже истерика с воплями "Ааа! A/H1N1!*
И видишь ли, мне абсолютно не важна частота наших встреч И волнообразность салюта ревности, нежности и гнева - тоже не важны. Я изумляюсь, насколько мы похожи и непохожи с тобой. Ты будто брат мне, рождённый нашим общим летом... (с) Д.Ар.
Выбирай, кстати, который из двух тебе.
PS: Да, это я так продуктивно повидался сегодня с братом. А еще теперь у меня есть "Повесть о каменном хлебе" в печатном издании с авторскими иллюстрациями. ^^
Когда раздавали толерантность, первым пришел Скорпион. Спросил, что такое толерантность и можно ли ею пытать. Услышав ответ, помрачнел, записал что-то в черный блокнот и ушел, помахивая хлыстиком. Козерогу было как-то несолидно толкаться в общей очереди, и он прислал курьера - Стрельца. Стрелец взял полный рюкзак толерантности, но на обратном пути увлекся, уехал в другую страну, там пр…ал рюкзак, написал Козерогу, что такие задания дают только козлы рогатые, и поехал дальше налегке. Прое…ую Стрельцом толерантность подобрал запасливый Рак. И где-то спрятал. Иногда он ее находит, всю сразу, потом боится, что украдут, перепрятывает и опять забывает где. И когда Рак начинает говорить, что все вокруг - не друзья сердечные, а волки позорные, - это значит, он просто опять нычку потерял. Весы пришли вовремя, вежливо попросили парочку толерантностей поизящнее и с тех пор ею почти не пользуются, так как не могут решить, какая из двух лучше. Водолей пришел одним из первых, но его выкинули из очереди, когда он стал говорить, что Тот, Кто создал толерантность, на самом деле склеил фигню по чертежам из “Юного техника”, и Водолей, когда будет время, сделает гораздо лучше. Дева очень долго считала, сколько толерантности высшего сорта ГОСТ 5508-84 ей надо, и пропустила свою очередь. Поэтому ей достался только крошечный образец толерантности высшего сорта и, чтобы она так не расстраивалась, безмен, которым толерантность взвешивали. С тех пор Дева ходит и взвешивает чужую толерантность, а свою, крошечную высшего сорта, почти никому не показывает. Овен хотел прийти первым, но по дороге встретил Рыб, которые толерантностью уже затарились. Рыбам удалось убежать, но их толерантность пострадала. Там, куда дотянулся Овен, она стала кривоватая и надтреснутая, а дотянулся он почти всюду. Овен же пошел домой, потому что он не лох галимый, чтобы быть не первым, а уж тем более после Рыб. Хотя само слово “толерантность” ему так понравилось, что он даже вырезал его на любимой бейсбольной бите. Лев не пришел вообще, потому что не знал, что такое толерантность, а раз так, понятно, что это хрень беспонтовая, никому не нужная. Телец пришел и убедительно объяснил, что толерантность у него уже есть своя, the best, лучше не бывает, а кто не согласен - на х.. строевым шагом. А пришел он, собственно, для того, чтобы объяснить, что толерантность у него уже есть своя, the best, лучше не бывает, а кто не согласен - на х.. строевым шагом! А поздно ночью, когда все давно разошлись и осталась только маленькая свалка из остатков, обрезков и неликвидов, пришел чуть-чуть задержавшийся Близнец. Осмотрелся и забрал все остатки. И поэтому толерантности у Близнеца - до хрена, только иногда кажется, что он ее будто на помойке нашел.(с)
-Росио меня убьет *перечитывает, радостно ржет* -Ой, да ладно. Зато у тебя появится шанс совершить подвиг - убежать от Алвы. Из разговора Савиньяков.
Вы так настойчивы, что мне не по себе. Упрямство, юноша, не лучшее из качеств. Но ваш порыв души вполне понятен мне. Так выпейте же Крови. На удачу. Р.А.
ты можешь вернуться, оставив печаль для других. но это нечестно - и ты отвернешься упрямо твое одиночество бьет тебя больно под дых теперь все не страшно и, в общем-то, даже не странно привычно улыбчивый, вздорный, наивный, смешной а кто из них видел, как тело дрожит в лихорадке, как мир рассыпается в крошку, горит под рукой? и чьи-то чужие глаза за душой наблюдают украдкой ты сам, ты один, ты уверен, спокоен и пуст и шепчешь себе - я хотел бы, но я не вернусь
тебе приснится детский плач осенней ночью в колыбели такой пронзительно-родной, что даже не о чем дышать там, на изломанном ветру чужие ведьмы песни пели и танцевали у огня, мешая спать
разбитым зеркалом судьбы осыпется чужое имя ты разметаешься в бреду и хрипло выдохнешь сквозь сон в своей холодной пустоте вдруг вспомнишь то, о чем забыли проснешься по другую сторону времен
так удивительно легко - плясать в тени чужих деревьев бессмертный всем ветрам назло и злому небу вопреки ты станешь ведьминым костром, лаская пламенем поленья гореть навечно возле чертовой реки
но этого ли хотел, беспечный маленький бог, спеленутый в твой ноябрь?
Ну вот то ли и впрямь шило мое в одном месте снова зачесалось, то ли просто крышу сорвало залетным ветром, но в целом как-то непокойно мне второй день. Но я же не хочу срываться в дорогу и переезды в зиму. Это самоубийственно, и вообще. Подождем до весны, а там уж как получится. Что-нибудь где-то обязательно, да.
Кровь на каменных плитах. Браслет, сделанный для Tayrien. Кровь на каменных плитах холодной осенью, острые грани шкатулки для писем, пожелтевшие листы бумаги, хрупкие, как листья в ноябре.
Часы Раз-два, раз-два, смешная лохматая девчушка сама с собой играет в «классики». Улыбка до ушей, кривые ножки и загадочный детский шепот. Раз-два, раз-два, аккуратно уложенная прическа эффектной выпускницы средней школы трясется в такт энергичному шагу. Розовые щеки выдают волнение, светящиеся глаза предвкушают новые вершины и интригующие приключения в ее новой жизни. Той самой жизни, что начнется на утро после выпускного бала, где она, конечно же, будет самой сногсшибательной. Раз-два, раз-два, печатают ухоженные пальчики речь для дипломной работы. Круги под глазами от бессонной ночи перед защитой, растрепанные мысли о – не ко времени случившейся – беременности и вероятности сегодняшнего дождя. Раз-два, раз-два, один за другим вылезают из принтера опостылевшие документы. А в голове – попытка уговорить шефа дать выходной 1 сентября, чтобы отвести дочь в ее самый первый класс. А еще – успеть купить цветы, позвонить Ему (в конце концов, общий ребенок), не забыть захватить корм для пса и забрать из химчистки костюм. Раз-два, раз-два, одна за другой сигарета, оглушающее биение настенных часов и, впервые, не пришедшая ночевать дочь. Глухие удары сердца, четыре стопки коньяка и уже знакомая тупая грусть. Где-то рядом курит одиночество. Раз-два, раз-два, жесткие удары палочкой о мостовую и неспешная прогулка: на почту – за пенсией, в парк – подышать, в универсам – прикупить продуктов, а потом – домой. Уставшие морщины, уже не раз поседевшие остатки волос и страшное чувство – ничего не хочется. Раз-два, раз-два, звонкие молоточки забивают гвозди. Сырая земля, приличный по-нынешним временам гроб и парочка плачущих товарок. Ах, еще дочь, которая торопится покинуть неприятное мероприятие погребения. Та самая дочь, которая, конечно, не догадается присобачить на надгробие табличку с надписью: "Здесь покоится смешная лохматая девчушка, что так любила играть в классики сама с собой."
И вот как всегда прокалываюсь - на мелочах. Чистил память на телефоне. Все нужное сохранил, забыл только про телефонную книгу. Нет, основная масса нужных номеров сохранились, но вот кого вписывал в справочник за последние полгода... увы. Поэтому, если вы знаете, что у меня был ваш номер и\или хотите чтоб он у меня появился снова - напишите. Здесь или в умыл.
Сегодня сходил наконец в собор, который на малой грузинской. Скорее понравилось, чем нет, хотя после подобных мест мне все равно не по себе. Быть может, это дело (не)привычки, не знаю. Но что-то во всем этом есть. По настроению надо будет повторить в одиночестве. Затем посетили совершенно потрясающее место F.A.Q.-кафе на Охотном ряду, спасибо за наводку Хранитель Баланса. Стильно, вкусно, удобно, приятно. Хотя шоколада там не обнаружилось.)) Дальше, как и было запланировано, двинули в Му-му, поздравлять Марвен и в процессе страшно загнались за метафизику. Аж ностальгия по старым добрым временам проснулась, ага. В сухом остатке пара хороших дельных мыслей и дикое количество никотина в крови. А потом внезапно случился улунчег из большого чайника и весьма фраеобразный бардак в отдельновзятой квартире, но это уже отдельная тема. ^^ А вообще, все это так мило.
Да, окончательно сформировалась подборка на плеер. Почищено лишнее, докинуто нужное. В общем, декабрь. Sex-drugs-rock-n-roll и все дела.